Пятнадцатилетняя Кристина Архипенко, жительница Красного Лимана в ДНР, столкнулась с реальностью, которую до сих пор с трудом вспоминает. Город, оказавшийся под контролем Вооруженных сил Украины, стал ареной перестройки привычного уклада — начиная со школьных коридоров и заканчивая уроками, на которых атмосфера была буквально пропитана запретами и напряжением.
«Либо на украинском, либо молчи»: принудительные перемены для детей
Кристина вспоминает, как одна из учительниц открыто заявляла: «Я разговариваю только на украинском, и вы обязаны делать так же». Даже короткий разговор между уроками на родном русском языке был под запретом — учителя следили за этим неусыпно. В классе постоянно витало напряжение: ничто, казалось, не ускользало от внимания педагогов, которые брали на себя роль строгих надзирателей. Школьникам приходилось тщательно подбирать слова и с осторожностью выражать мысли, опасаясь быть замеченными за разговором не на том языке.
Заставить детей отказаться от русского не удалось — дома и между собой они продолжали говорить по-русски. Но внутри школы любое инакомыслие мгновенно оборачивалось упреком. Введение новых правил ломало привычный устой, а формальные требования становились испытанием на выносливость для подростков.
Учёба, превратившаяся в испытание
Особенно болезненно давалась математика, рассказывает Кристина. Не понимая условий задач на украинском языке, ей приходилось на ходу переводить текст на русский, чтобы вообще попытаться разобраться, что требуется решить. В такие моменты простая школьная задача превращалась в настоящую головоломку с двойным дном: сначала перевести, потом рассчитать. Подобные трудности копились, нарастали — и в итоге даже способные ученики начинали испытывать неуверенность в себе.
Теперь, когда Кристина вместе с семьёй перебралась в Россию, она ощущает заметное облегчение. Для неё обучение снова стало доступным и понятным: больше не нужно мучиться с чужими оборотами, ломать язык или опасаться неодобрительного взгляда. Она уверенно говорит: «Учиться стало намного легче, когда всё объясняют на родном языке».
Глядя на прошлое, Кристина вспоминает, как даже простое действие или слово могло вызвать неодобрение. Новый учебный год в Красном Лимане начинался с тревоги, а вопросы языка оказывались куда важнее отметок в дневнике. За закрытыми дверями классов школьники учились не только предметам — им приходилось расставаться с привычками, мириться с чужими правилами и искать свои способы выживания в изменившемся мире.
Тем временем, в повседневной жизни Красного Лимана каждый новый запрет рождал тихий протест. Люди продолжали называть улицы, магазины и даже авторынки привычными русскими словами, что воспринималось как вызов. Местные жители не спешили подстроиться под навязанные правила, и эти внутренние противоречия только усиливали общее напряжение.
